— Ты такая вкусная, — выдохнул он. — Вся. Хочу больше, — его язык двинулся ниже. — Хочу больше тебя, Грейнджер…
Он убрал руки с ее оголенных бедер и начал неуклюже расстегивать ее блузку.
Он скользнул губами в ложбинку ее груди, оставляя языком влажный след на ткани ее бюстгальтера.
— Малфой… — выдохнула она… и это имя она повторяла слишком часто за последние месяцы. — Зачем мы…
Он облизал ее плечо.
— Не знаю.
А потом так быстро, что у Гермионы моментально перехватило дыхание, Драко опустился на колени.
— Раздвинь ноги.
— Малфой…
— Заткнись, — прорычал он, удостоверяясь в том, что ее юбка задрана максимально высоко. Его голос был грубым, растворяющийся где-то или в чем-то, во что, она знала, они не должны были вляпываться. — Твою мать, Грейнджер…, - прошептал он, целуя ее бедра… медленно… протискивая голову между ними…. — Бл*…
Голова девушки запрокинулась.
— Не закрывай глаза, — невнятно приказал он.
— Я и не…
— Смотри на меня.
— Я… не…
Она даже не осознала, как стала смягчаться под действием его ласк, раздвигая ноги, пропуская его. Одна из его рук вцепилась в ее бедро с такой стилой, что причинила ее боль.
От ощущения влажного жара его дыхание в области ее промежности волна дрожи пробежала по телу, заставляя почти откинуться назад. Ухватившись пальцами за края трусиков, он потянул их вниз. Она слегка приподнялась, облегчая задачу.
Облегчая… Господь всемогущий!
— Хорошая девочка, Грейнджер, — прохрипел он.
— Да пошел ты… на…
Он еще шире раздвинул ее ноги, одну закинув на плечо и…
Она не могла поверить в это. Не могла осознать это. И она позволила бы это. Позволила бы, чтобы язык Драко Малфоя сливался бы с ней, пока она не очнется. Пока не придет в себя.
Не остановился. Он не остановился. Принявшись за нее, а ее тело реагировало самым постыдным образом, двигаясь в такт с ним, приникая к нему. В полном отчаянии ощущая каждое влажное движение его языка. Рукой вцепившись в его волосы… откинувшись на спину… выгибаясь дугой на прохладной поверхности стола…
— Назад, Грейнджер, — выдохнул Драко, обжигая ее дыханием.
Она что-то прошептала. Какой-то невнятный звук.
— Сядь! — прорычал он. — Смотри на меня!
Она поверить не могла, что подчинилась. Поверить не могла, что находилась там, стараясь удержаться в вертикальном положении, не закрыть глаза и сфокусироваться на макушке Драко, в то время, как он нашел такой невероятно-чудесный ритм, что ничто — даже если бы кто-то вошел — не заставило бы ее захотеть, чтобы он остановился.
Даже если бы…
Его язык ускорил движение. Казалось, что вся кровь в ее теле устремилась к тем местам, которых он касался, пробовал на вкус, сосал. Все ее тело безудержно содрогалось, трепетало с такой силой, что Драко пришлось ухватиться за ее бедра, чтобы не дать ей возможности насаживаться на себя.
Она закусила губу, даже не осознавая в тот момент на сколько сильно прикусила ее. Постанывая в такт каждому рывку его языка, каждому прикосновению к ее разгоряченной плоти.
Гермиона чувствовала, чувствовала, что приближается к неописуемому ощущению чего-то, чего прежде не получала ни от кого другого. Заставляющего ее чувствовать. Страсть, безнадежность, и такую невероятную потерянность в движениях его рта. И вот почти уже.
— Ма… Малфой…
— Гермиона…
— Черт… бл*…
И она больше не смогла сидеть, взрывная волна экстаза накрыла ее тело — она вскрикнула, опрокинулась на спину, выгибаясь, извиваясь, елозя головой по крышке стола. И его имя, застрявшее в горле. Драко.
Драко.
— Двадцатиминутное опоздание? — Гарри в удивление приподнял бровь.
— Не очень-то в твоем духе, Гермиона, — добавил Рон.
— Думаю, вам обоим стоит попридержать язык, — пробормотала она с зардевшимися щеками. — Да если б мне давали галеон каждый раз, когда кто-то из вас опаздывал, то…
— Справедливо, — согласно кивнул Гарри.
Рон лишь пожал плечами.
— Итак, чем займемся? — спросила она, заправляя волосы за ухо. А затем высвободила их. А затем снова заправила.
Гарри так и подмывало попросить ее оставить их в покое.
— Ну, мы собирались прогуляться до Дерева, но…
— Нет, — Гермиона отрицательно покачала головой.
— Как будто твои протесты могут иметь еще какое-то другое значение, — вздохнул Рон. — Так или иначе, как я и сказал — мы собирались прогуляться, но очевидно, что на улице слишком холодно.
— Не то слово.
— Ты всего лишь напугана вероятностью нарушить правила.
— О да неужели, Рон? И, думается мне, что я должна из-за этого ощущать себя круглой идиоткой, не так ли? Подумаешь Староста Девочек и прочее, да?
Гарри в предупредительном жесте поднял руку, чтобы не дать вырваться чему бы то ни было из открывшегося для ответа рта Рона.
— Мы подумали и решили, что с тем же успехом можем остаться в гостиной.
Выражение лица Гермионы изменилось. Гарри мог и ошибаться, но она выглядела разочарованной.
— Оу, — ответила она. — Ладно.
— Что-то не так?
— Я просто… просто подумала, что мы собирались провести время только втроем. Только мы трое.
Гари улыбнулся. Он очень обрадовался тому, что ее это волновало; настолько рад, что почти не мог скрыть этого. Потому что, по правде говоря, он думал, что она делает это только ради одного. Только, чтобы доказать что-то в такой присущей Гермионе Грейнджер манере. Но нет. Она и в самом деле хотела этого. И, возможно, Гарри знал это с самого начала, но уверенность еще никому не навредила.